[tsubasa-rc]

Название: Принцесса и маг
Автор: Гордыня, которая чеширит Соню в чашке
Фэндом: Tsubasa Chronicle
Персонажи: Фай/Сакура.
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Флафф, Философия, Повседневность
Предупреждения: Ченслэш, Кинк
Размер: Мини
Статус: закончен
Саммари: сомнофилическая зарисовка
Посвящается моему Джеку

Налаживать свой быт - дело приятное. Собирать понемногу всякие мелочи интерьера, заполнять содержимым шкафчики, ящички, коморочки, привыкать к потолку и стене с окном, которые видишь как только просыпаешься, а также к постоянному наличию мягкой постели, более менее полного кошелька и вполне предсказуемой череде событий дня. Есть что-то мазохистское в счастливом переживании всего этого, зная, что в любой момент это плаванье за течением может прерваться и придётся здесь оставить всё: и привычных клиентов, и дворняжку, захаживающего в последнее время поесть, и все случайные безделушки, и уж наверняка чудный домашний свитерок так полюбившийся с момента примерки, и вобравший в себя особенность вечеров совместно проведённых в тепле и под крышей. И точно никаких бутербродов в дорогу. И "пока" они всем сказать тоже не успеют. Но пока они совместно вникают в тонкости местной жизни, то там то сям цепляя свои «якоря». Пока они весело и шумно ходят за покупками и заправляют свои блюда специями надежды, подавая их по утрам с кофе, днём - с чаем, а принцесса ещё и щедро присыпает всё это сахарной пудрой удачи. Она вообще очень странное существо эта принцесса, и Фаю кажется, что такие принцессы, должно быть, должны рождатся в совершенно сказочных странах с добрыми феями и огромными, но незлыми драконами.
Принцесса Сакура светло улыбается всем-всем, и наивно верит в самое лучшее что только может быть. Рядом с ней и самому, забывшись, хочется немножко побыть добрым волшебником в этом приветливом мирке, бережно направляя её руку в таком чудесном в своей мирности деле, как готовка. К ней Сакура относится со всей ответственностью и энтузиазмом, впрочем, Фай старается держать её подальше от ножей и, вручая ложку, отправляет мешать крем для десерта. На всякий случай. Мягкая поступь её шагов в пушистых тапочках умиротворяет и волшебник даже верит в возможность когда-нибудь остановится в одном из таких мирков.
Сакура с забавной серьёзностью помешивает в кастрюльке сметану, шоколад, масло, проверяет пирожные и бисквит, подливает в тесто ровно две крышечки особо душистого ликёра, и сама в это время пропитывается духом карамели и яблок. В конце концов, мешать, доставать, ставить и мыть остаётся нечего и в не имеющих нужного навыка пальцах снова оказывается нечто колюще-режущее с грубоватой но удобной деревянной ручкой. Остаётся смирится и пообещать себе быть зорким и внимательным, размышляя о том, что всё же очень хорошо, что в их компании есть такая милая спутница, даже Курочка с этим наверняка согласен. Сочно хрустят овощи под кухонной сталью.
Фай легко её приобнимает, уловив момент когда всё опасное отложено на стол и принимается сдувать с коротких прядей налёт сахарной пудры, поглаживать, сметая белую пыльцу, умиляясь очаровательной озадаченности в приподнятых бровях и дрогнувших крыльях носа. Так удобна эта её рассеянная беззаботность, позволяющая ему то и дело в чём то ей помочь или же ненавязчиво прикоснутся, ущипнуть как девочку за пухленькие щёчки. Сакура настолько славная же, что даже и не думает обижатся. Да, такой принцессе охота угождать и целовать белые ручки да всего лишь немножко погреться в лучах её доброты, которая хлещет всегда через край. Чмокнуть в сахарную всё равно макушку и отпустить, чтобы снова подгадывать повод поймать ненадолго это лёгкое пёрышко, с которым играет ветер.

***

"Мяу, да? А что, неплохая идея, принцесса, да и Куропи так забавно дёргается, так что давай мяукать вместе".
Вот так и пошло, они "мяу", а он им "гав". Три пьяных недоразумения в обнимку с бутылкой: Мокона разливает, они выпивают и продолжают изводить Куропи. Признаться, по мнению мага это оказалось весело, особенно когда до нужной кондиции дошел и Шаоран, жаль только, не замяукал, а от философствования и шатания перешел сразу ко сну. Курорин, ворча, понес его на плече в кровать. Он такой заботливый и милый, ну просто прелесть, но сказать ему это наверное стоит позже, а то ещё уронит мальчишку.
Принцесса ещё вполне бодра, однако в удовольствии отнести её на руках маг себе не отказывает, ну и спящую Мокону, которую Сакура не выпустила из рук, тоже. Моконой больше, Моконой меньше, всё равно та весит как плюшевая игрушка даже после двух бутылок, очень занятная магия. Пройдя в уютно обустроенную комнату принцессы, Фай опускает на кровать ворох кружев. Сакура устраивает сперва Мокону под краем одеяла и протягивает к магу руки.
- Мяу - и мило улыбается.
Фай удивлённо моргает, затем, присев на край кровати, соглашается:
- Мяу - и расстёгивает крохотные пуговки на её одёжке, проводя ладонями по подрагивающим косточкам лопаток.
Похоже, что сейчас, она явно не различает "Фай" и "служанка" то ли из-за последнего бокала, то ли из-за того что совсем уже премило клюёт носом, ломкие и на вид и на ощупь плечи от соприкосновения с ночным прохладным воздухом покрываются пупырышками и хочется сжать, окутать заботой, согреть. Дам Флуорайт привык раздевать не спеша, со вкусом и лаской, однако, сейчас ситуация не та, потому справлятся приходится побыстрее. Принцесса-иномирянка влекуще тёплая, приятная на ощупь, хочется обнять и лечь рядом. Сакура на автомате совершает привычные движения: протягивает руки, сгибает локотки, поворачивается, сдувает с глаз чёлку, когда он одевает на неё ночнушку, чуть плавнее чем нужно расправляя складки, проводя ладонями по рукам, бокам, невзначай касается бедра. Принцесса зевает заразительно в ладошку, пока он кутает её в одеяло и целует её, уже заснувшую, в маленький, остренький носик.
- Спокойной ночи, принцесса.

***

Сон - прекраснейшая в мире вещь. Умиротворяет, успокаивает, восстанавливает силы и делает безопасным врага, утягивает в свои объятия настороженность и опасения. Спящая принцесса согревает его тишину и отгоняет тени детских страхов, заставляя монстриков подсознания сидеть тихо и не вылезать так некстати из-под мебели. Когда они все только встретились, Сакура только спала мертвым грузом, заочно милая, уже тогда ему нравящаяся своим спокойствием. Сон отгоняет все тревоги, присыпляет бдительность, отпускает стиснувшие горло переживания и отвлекает память. Сейчас принцессу он почти не покидает, а к магу этой ночью нанести визит мимоходом и не спешит.
Фай смотрит бессонно на стену, слушает тиканье часов, следит за полоской лунного света на полу, как он понемногу добирается до её одеяла и вверх до расслабленной ладони, обостряя на ней тени сбоку и между пальцев, обрисовывая контрастами контуры, делая её почти тревожно худой, даже острой, болезной. Фай сам не знает, отчего не уходит, ноги как не свои что-то, возможно, таки перебрал. Тяжелую гудящую голову клонит и он (с намерением ненадолго) опускает щеку на свободный угол подушки над её головой. Спать не хочется, двигатся не хочется, ладонь находит её плечо, остренькое, но всё же более мягкое чем его рисуют ночные тени.
Принцесса неуместно пахнет ликёром и наоборот - сдобой. У неё сегодня получились чудесные аккуратны булочки днём, она так радовалась, когда он её похвалил и когда посетители довольно их уплетали. Чуть-чуть передвинуться и уткнуться носом в ореховые пряди слишком просто, чтобы не сделать этого, а тут уж нельзя было не перекинуть руку, сжав пальцами второе плечо. Интересно, откуда в ней столько этого приятного тепла?
Провести носом вдоль изгиба шеи - приятно до дрожи в спине, вдыхать эту девичью юность столь будоражаще и столь запретно-сладко, а ещё сливочно, если отведать губами. Увлёкшись, он делает вид, что прижимается к её ноге совершенно неосознанно, для самого себя, и посмеивается внутренне-добродушно над самим собой же. Всего лишь вдохнуть, всего лишь прижаться и дойти в эгоистичном порыве до состоянии в котором нельзя остановится, вернее, нельзя пожелать этого.
Маг предельно тих, аккуратен и тактичен, сжимает её ладонями легко, почти не двигается, лишь жмётся и исходит сладостным волнением оттого, что в любой момент она может проснутся и ощутить, а так же, наверняка испугаться. Оправдыватся тогда будет трудно, если вообще возможно. От того правда, всё происходящее доставляет ему ещё большее удовольствие. Одежда и мешает и обостряет удовольствие, но он не позволяет себе ничего более, кроме как сдвинуть край её ночной рубашки чуть повыше.
С потемнением в глазах и дрожью удовольствия в теле из него улетучиваются все остатки хмеля и Фай решительным жестом заставляет себя отстранится. Восстанавливая дыхание, он изучает смутные очертания спящего тела, поправляет одеяло и заставляет себя не выглядеть убегающим с места преступления и тихо закрывает за собой дверь.

***

Всё приятное очень быстро входит в привычку, порождает чувство вседозволенности, создаёт подобие зависимости и Фай начинает всё чаще и чаще устраивать себе перед сном эти маленькие встречи со спящей принцессой. Их спутники весьма беспечны, чтобы позволить себе опасатся их в последнюю очередь, а принцесса спит достаточно крепко, чтобы рисковать и пробиратся в её спаленку.
Фай не ощущает себя таким уж виноватым, всё же не смея сотворить со спящей девушкой что либо непоправимое, это было бы слишком нечестно. Кроме того, она - принцесса, а он - маг, обещавший исполнять её желания, а не свои маленькие эгоистичное прихоти. Он просто ложится рядом и тихо её обнимает, прижимаясь носом к шее у затылка и так аккуратно, как только может, вжимается в мякоть тела, даже не снимая одежды. О том, что будет когда она однажды проснётся думать даже не получается, хотя он порою специально вызывает в мозгу эту картину, пытаясь просчитать развитие событий, но днём как-то всё не до того, а ночью думается так же как и останавливается. Напритиравшись же к её ноге или ягодицам и получив своё, вместе со слабостью в конечностях и пояснице, его хватает лишь на то, чтобы добраться в свою комнату, и он уже спит праведным сном, отвернувшись к стенке.
Днём она улыбается как обычно и старательно исполняет все кулинарные инструкции. Фай стремится почаще брать за руку, гладить по волосам и в общем, всячески старается вызывать в ней привычку, он всегда был чуточку эгоистом. И совесть почти молчит.
Ночью он понемногу всё смелеет и всё чаще задерживается, в общем, просто посмотреть на заразительно умиротворяющий сон, уложить щеку на плечо или даже просто рядом, водить пальцами по коротким прядкам. Странно, почему-то когда-то он думал, что у всех принцесс волосы должны быть длинные-длинные, во всяком случае, уж точно не короче поясницы. Иногда он, увлёкшись, весьма рискует так и заснуть здесь, слишком близко, слишком рядом, за ночь наверняка снова слишком близко притиснувшись к источнику тепла во сне. И всё же, заставить себя уйти с каждым разом всё ленивее. А ещё магу очень интересно, какие сны видит принцесса.